Комментарий к проекту закона о коллекторах Глава 1

Проект федерального закона "О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату долгов"

Предложен В. И. Матвиенко и С. Е. Нарышкиным.

"Глава 1. Общие положения".

"Статья 1. Предмет регулирования и сфера применения настоящего Федерального закона".

Единственное, о чем сообщает статья 1 проекта, это о том, что он "устанавливает правовые основы деятельности". Такая редакция характерна для некоего начального законодательного акта, предполагающего иные связанные с основами законодательные акты. В последующем тексте ничто не указывает на то, что данный федеральный закон посвящен лишь основам, и что якобы предполагается детализация таких основ.

"Статья 2. Основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе".

В комментируемой статье даются определения трех понятий, "должник", "государственный реестр", и "уполномоченный орган".

Понятие "должник" не соответствует названию федерального закона по кругу лиц. Данный федеральный закон распространяется не только на физических лиц, но и на индивидуальных предпринимателей, предпринимательская деятельность которых в силу пункта 3 статьи 23 Гражданского кодекса РФ регулируется как деятельность юридических, а не физических лиц.

Почему решено не указывать в названии закона, что он распространяется не только на физических, но и на часть юридических лиц, объяснить не представляется возможным.

Под "государственным реестром" понимается реестр юридических лиц, осуществляющих деятельность по возврату долгов в качестве основного вида деятельности.

"Уполномоченный орган" - не указан, законодатель поручает Правительству РФ назвать федеральный орган исполнительной власти, который будет уполномочен осуществлять контроль (надзор) за деятельностью юридических лиц, осуществляющих деятельность по возврату долгов в качестве основного вида деятельности, включенных в государственный реестр.

Принципиально важно, что это уже в любом случае не будет Центральный Банк РФ, поскольку последний не подчиняется Правительству РФ, тогда как мы знаем, что до сих пор единственной заинтересованной в наличии коллекторских агентств категорией субъектов были именно кредитные учреждения.

Уже только в одном этом положении законопроекта, о регуляторе, дается ответ на вопрос что это не поиск цивилизованных форм гражданско-правовых отношений.

Коллекторские агентства не как "агрессивные вытряхиватели долгов", но как способные рассматривать покупку больших списков должников, они должны быть транспарентны (прозрачны) прежде всего с финансовой точки зрения, банкам должно быть понятно с самого начала, что источник денежных средств у таких покупателей не является мутным, что он с самого начала ясно очерчен, что состоит не из заемных, а из собственных средств покупателя, что возможная отсрочка уплаты такими покупателями денежных средств банкам, это условие в договоре между двумя фактически финансовыми организациями.

И для Центрального банка РФ, как единого регулятора двух разных видов но в обоих случаях финансовых субъектов, все правоотношения по цессиям были бы видны, что лишь способствует контролю прежде всего за банками.

Но этого сделано не было, назначение двух разных регуляторов помогает легко уводить в тень часть сделки по купле-продаже долгов, ЦБР не увидит что там за рамками деятельности подконтрольного банка, а органу исполнительной власти не видно всего того, что происходит на стороне банка в сделке, в итоге контроль будет заведомо недостаточным.

Поскольку для коллекторских агентств, также как и для кредитных учреждений, будет иметь значение персональный состав их руководства, то уже налаженная соответствующая деятельность ЦБР могла бы сократить затраты на администрирование данного процесса, но решено, что орган исполнительной власти запустит такого рода контроль с самого начала, то есть от государства будут работать два коллектива сотрудников.

"Статья 3. Правовое регулирование деятельности по возврату долгов (действий, направленных на возврат долгов)".

В статье перечисляются виды нормативных актов, участвующих в регулировании, формулируется их иерархия, где иной нормативный акт по не должен ухудшать положение должника по сравнению с правилами данного федерального закона.

В комментируемой статье допускается заключение неких соглашений между кредитором и должником, с оговоркой, что такие соглашения не должны ухудшать положение должника по сравнению с правилами данного федерального закона.

Крайне интересен пункт 2 данной статьи, в нем все существующее процессуальное, и контекстно связанное с процессуальным, законодательство диспозитивно выведено за рамки "защиты прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату долгов".

Иными словами, отношения, регулируемые скажем законодательством о гражданском судопроизводстве, и скажем об исполнительном производстве, это все - само по себе, а деятельность по возврату долгов, с понятно защитой прав физических лиц, это - само по себе.

Еще раз. Все ранее действовавшее законодательство, которым наряду с прочим должник в его взаимоотношениях с кредитором был защищен, все это не имеет никакого отношения к совершенно новой, можно сказать с чистого листа, деятельности по возврату долгов. Этакие два параллельных законодательных регулирования, хочешь - с судом и приставом, а хочешь - без таковых, а только дескать двое на тропе в темном лесу, никак иначе данное законоположение я прокомментировать не в силах.

Пункт 3, не являясь обязательным, посвящен приоритету международных договоров РФ над правилами данного федерального закона.

Одной из наиболее красноречивых особенностей комментируемой статьи является то обстоятельство, что перечислив какие только возможно виды нормативных актов, "Гражданский кодекс РФ", "другие федеральные законы", подзаконные акты, международные договоры РФ, В. И. Матвиенко и С. Е. Нарышкин не указали наиболее очевидный для федеральных законов нормативный акт - Конституцию РФ.

На это крайне важно обратить внимание именно в контексте нужны ли коллекторские агентства как финансовая помощь кредитным учреждениям и любым прочим кредиторам, где цивилизованный диалог нового кредитора с должником даже не подвергается сомнению, или они нужны исключительно как занимающиеся тем, чем стыдно и с точки зрения репутации ущербно заниматься уважающему себя кредитному учреждению.

Дело в том, что как раз Конституция РФ в своей части 2 статьи 21 содержит совершенно критическое для коллекторской деятельности, что называется "на российский лад", положение:

"Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.".

Вот чему противоречит российская специфика коллекторской деятельности, что ни взыскание, то как минимум обращение, унижающее человеческое достоинство, поскольку даже некий телефонный звонок о кредите, который поступил вообще непонятно от кого, поскольку это лишь голословное утверждение звонящего, что он якобы имеет какое-то отношение к кредиту, а еще и многократно, а еще и в ночное время, именно с отказа от соблюдения Конституции РФ до сих пор начиналась коллекторская деятельность.

Безусловно что названное положение Конституции РФ является следствием обязательства России по международному договору, а именно:

статьи 5 Всеобщей декларации прав человека, принятой 10.12.1948 г. Генеральной Ассамблеей ООН: "Никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство обращению и наказанию.",

статьи 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, заключенной в Риме 04.11.1950 г., с изменениями и дополнениями от 11.05.1994 г.: "Запрещение пыток", "Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.".

И в свете названных международных договоров не имеет никакого значения, указана ли Конституция РФ в проекте комментируемого федерального закона, такие договоры на территории РФ обязаны исполняться, и именно потому что неуказание Конституции РФ самостоятельных юридических последствий не порождает, то есть нагрузки нет, именно поэтому это примечательно, что В. И. Матвиенко и С. Е. Нарышкин уклонились от пусть символического, но придания федеральному закону логически законченного вида "защиты прав и законных интересов физических лиц", как они сей документ озаглавили.

Если максимально обезопасить себя от обвинений в попытках унижения человеческого достоинства кого-либо, то скажем единственный вид связи, который придет на ум любому практикующему юристу, это будет отправка писем с каким угодно текстом исключительно в виде заказной корреспонденции, то есть явным образом указанных в отделении связи сведений о себе как отправителе, и с получением квитанции об отправке.

Тогда как любой телефонный звонок, это заведомо с расчетом на то, что человек будет застигнут врасплох, и не будет готов записать содержание разговора, а если и будет к этому готов, по телефону он не сможет получить доказательств того, кто именно ему звонил, назвавшись кем угодно, и принуждая поговорить о в общем-то совершенно личных для человека вещах, еще и связанных с финансами.

Материал подготовлен по законодательству РФ, действующему по состоянию на 10.05.2016 г.

Комментарий к проекту закона о коллекторах История вопроса
Комментарий к проекту закона о коллекторах Глава 1